Как известно, курс золота достиг исторического максимума в 2000 долларов за унцию в начале августа. После того как золотой стандарт прекратил свое существование в 1971 году, экономисты не воспринимают всерьез этот драгметалл. Однако текущее ралли не прошло незамеченным.
Для объяснения скачка цен на драгметалл экономисты обычно упоминают три причины: денежно-кредитная политика США, рост количества рисков и желание инвесторов приобрести защитный актив, альтернативный доллару. Все эти причины отчасти повлияли на текущее положение драгметалла.
ФРС США агрессивно смягчила денежно-кредитную политику в условиях коронакризиса. Однако на данный момент нет никаких признаков инфляции, а ведь именно это обстоятельство является главным мотивом покупки драгметалла. Впрочем, увеличение цен на товары не является единственным признаком «дешевых денег». Текущая адаптивная денежно-кредитная политика ФРС отражается в низком уровне процентных ставок, обесценивании американской валюты и размере баланса центрального банка США.
Низкий уровень реальных процентных ставок часто коррелирует с увеличением реального курса золота. Дело в том, что желтый металл издавна критикуют за отсутствие у него процентного дохода. Однако теперь это критика теряет свою силу, поскольку другие активы обладают близкой к нулю или даже отрицательной доходностью.
Можно убедиться в верности этого положения на примере последнего десятилетия. Курс золота достиг предыдущего рекорда в 2011-2012 гг., вследствие второго и третьего раундов количественного смягчения со стороны ФРС. Затем желтый металл подешевел до 1200 долларов за унцию, поскольку тогдашний председатель центрального банка Бен Бернанке объявил в 2013 году о завершении количественного смягчения.
Ни для кого не секрет, что важной причиной инвестирования в золото является стремление защититься от рисков, ведь курс драгметалла, хотя и торгуется весьма волатильно, при этом почти не коррелирует с ценами на ценные бумаги. По очевидным причинам, начиная с февраля восприятие риска повысилось, что нашло свое отражение в индексе неопределенности денежно-кредитной политики и индексе волатильности, также известном как «индекс страха». Золото, как правило, является одним из нескольких защитных активов, которые покупают инвесторы, не желающие попасть впросак.
Хотя доллар уже долгое время является ведущей защитной валютой, многие инвесторы предпочитают альтернативные активы. Это объясняется тем, что президент США Дональд Трамп использует американскую валюту в политических целях, в том числе для наложения санкций. Еще одним вероятным фактором повсеместного недоверия американским властям является катастрофическая политика Трампа относительно пандемии коронавируса COVID-19 в США.
Несмотря на то, что в последнее время часто можно услышать заявления о конце эпохи доминирования доллара, они являются преждевременными, поскольку явной альтернативы американской валюте пока нет. Вторая по значимости валюта мира, евро, сильно отстает от доллара, если посмотреть на показатели ее международного использования. Между тем китайский юань, который неоднократно называли потенциальной альтернативой, занимает пятое, седьмое или восьмое место в данном контексте, в зависимости от тех или иных критериев.
Хотя золото не является валютой, оно конкурирует с долларом, будучи международным резервным активом, который стремятся купить инвесторы, желающие диверсифицировать свои активы. Более того, снижение курса доллара относительно евро и большинства других ведущих валют с апреля тоже отчасти объясняет рост курса золота в долларовом выражении.
Как известно, период расцвета международного золотого стандарта (при котором большинство ведущих валют конвертировалось в золото) завершился в 1914 году с началом Первой мировой войны. Однако впоследствии он просуществовал вплоть до августа 1971 года, до тех пор, пока президент США Ричард Никсон не удивил весь мир своим распоряжением о прекращении конвертации доллара в желтый металл.
В современном мире идея золотого стандарта является по большому счету анахронизмом. Однако в январе Трамп выдвинул кандидатуру Джуди Шелтон на должность одного из семи управляющих в Совете ФРС, а Шелтон является известной сторонницей идеи золотого стандарта. Банковский комитет Сената одобрил ее кандидатуру 21 июля, а решающее голосование с участием всех членов Сената может состояться в сентябре.
Взгляды Шелтон не похожи на простую ностальгию. «Давайте вернем золотой стандарт», – писала она в феврале 2009 года. Она выступает против существования фиатного доллара как законного платежного средства.
Однако возвращение к денежной системе, основанной на золоте, является неприемлемым. Даже если единственной целью этого шага является достижение низкого или стабильного уровня инфляции, золотой стандарт не поможет в этом. Например, в 1873-1896 гг., совокупный уровень цен упал на 53% в США и на 45% в Великобритании из-за недостатка новых месторождений золота. Ситуация улучшилась благодаря Клондайкской золотой лихорадке 1896 года.
Кроме того, экономика находится в устойчивом состоянии, когда центральные банки, помимо стремления к стабильности цен, осуществляют меры по сохранению финансовой системы, доходов и занятости. Денежно-кредитное стимулирование со стороны ФРС в 2008-2012 гг., когда безработица достигла 9%, было правильной политикой. В то же время, ужесточение политики в 2016-2018 гг. было уместным, ведь уровень безработицы в США упал ниже 4%.
Если бы вместо этого ФРС последовала за показателями рынка золота, то ужесточение политики пришлось на 2010 год, удлинив период высокого уровня безработицы, а ослабление политики произошло бы в 2018 году. Меры стимулирования в условиях коронакризиса также были своевременными, но сторонники золота считают, что недавний рекорд его курса является признаком того, что ФРС следовало ужесточать политику более агрессивно.
Однако Шелтон допустила идеологическую непоследовательность. Как только возникла перспектива занять высокий пост, она стала противоречить самой себе, выступая за то, что было дорого Трампу, а именно за идею более стремительного ослабления денежно-кредитной политики.
Если Шелтон присоединиться к Совету управляющих ФРС, ни цена на золото, ни стремление улучшить состояние экономики, скорее всего, не будут определять ее голос. Если в ноябре победит кандидат в президенты от Демократической партии Джо Байден, то Шелтон вспомнит о своей заветной идее, и снова будет выступать за ужесточение политики, даже если экономика будет в неважном положении. Однако при условии переизбрания Трампа, она будет еще настойчивее выступать за прекращение текущих мер монетарного стимулирования, даже при росте инфляции.
