Материал Абдерразака Белабеса из статьи «Деньги и мусульманские философы». Речь пойдет о мыслителях Золотого века ислама – исторического периода примерно с середины VIII по середину XIII века, в начале которого Арабский халифат был крупнейшим государством своего времени.
По словам Аль-Газали (1057-1111), исламского богослова и правоведа, «кроме других благодеяний Всемогущего Бога, Он создал дирхамы и динары, на которых основывается жизнь людей на Земле. Это два драгоценных металла, которые сами по себе не несут никакой пользы, но они нужны людям в повседневной жизни». В том же ключе Шамс ад-Дин ас-Сарахси (1009-1090) отмечает: «Золото и серебро были созданы как две субстанции, чтобы служить единицами счета». Нечто подобное говорит и Ибн Халдун (1332-1406): «Бог создал два металла, золото и серебро, чтобы они представляли ценность всего, что является богатством».
Приведенный выше отрывок из Аль-Газали важен во многих отношениях. Во-первых, он показывает, что выбор слов имеет решающее значение. Упоминание о том, что динары (золотые монеты) и дирхамы (серебряные монеты) были созданы, означает, что их следует использовать для того, для чего они были созданы. Словосочетание «Он создал» имеет принципиальное значение, хотя оно и не привлекает особое внимание критиков древних текстов. Этот отрывок из Газали бросает вызов общепринятому мнению, согласно которому, говоря современным экономическим языком, «в начале существовал бартер, а деньги появились в результате частной инициативы, чтобы преодолеть транзакционные издержки бартера». Такая интерпретация была использована Адамом Смитом, которого принято называть отцом политэкономии, чтобы доказать приверженность людей к торговле. В этом смысле, экономика — это наука, которая ни в своих основаниях, ни в своем развитии ничем не обязана религии. Оплата деньгами заменяет бартер ради удобства – и все тут. Однако внимательное контекстуальное прочтение Аль-Газали и других арабских философов опровергает эту точку зрения. Употребление Аль-Газали двух слов «динар» и «дирхам», то есть, золотые и серебряные монеты, не является случайным. В них передается мысль о том, что монеты являются в первую очередь средством для облегчения повседневных сделок, а не самоцелью. Как сказал андалузский философ и судья Ибн Рушд (1126-1198), «под использованием денег в первую очередь подразумевается сделка, а не использование, тогда как под использованием товаров в первую очередь подразумевается использование, а не сделка. Под сделкой я понимаю тот факт, что деньги являются счетной единицей». Кроме того, стоит упомянуть высказывания дамасского правоведа Ибн Таймийи (1263-1328): «Дирхамы и динары не предназначены для самих себя, они являются средством для совершения сделок. Поэтому они являются счетными единицами в отличие от других товаров, которые предназначены для себя как полезные вещи». Его самый преданный ученик Ибн Кайим аль-Джаузийя (1292-1350) придерживается того же мнения: «Монеты, используемые в качестве счетных единиц, предназначены не для себя, а как средство для приобретения товаров. Если они становятся товарами ради самих себя, то жизнь людей извращается». То же самое говорит персидский математик, астроном и правовед Нисам аль-Дин аль-Нисабури (ум. 1328 г.): «Золото и серебро желанны только потому, что они стали единицами счета для всех вещей. Тот, кто владеет ими, словно владеет всеми вещами». Для всех этих мыслителей деньги функционируют прежде всего как счетная единица, а не как средство обмена, как это принято в современной экономической традиции, восходящей к Адаму Смиту.
Более того, в арабском языке слово «ḏahab» (золото) происходит от глагола «al-ḏahāb» («то, что уходит, прежде чем исчезнуть») и от глагола «al-muḍi'» («то, что уходит, покидает место для предназначения»), а термин «fiḍah» (серебро) происходит от глагола «al-infiḍāḍ» («то, что растворяется, распадается, разрушается, разлагается») и от глагола «al-tafaruq» («то, что рассеивается, распределяется в разных местах»). Золото и серебро создавались для различных целей, в том числе для обретения прав на вещи, уплаты податей и приобретения того, что полезно для повседневной жизни. Эти значения являются более общими, чем юридическое понимание денег с точки зрения договора и, тем более, денег как средства обмена. В средневековом арабском языке слово «деньги» используется в значении «iqbāḍ» (оплата) и «taslīm» (доставка). Эти смысловые нюансы имеют то преимущество, что слова «ḏahab» (золото) и «fiḍah» (серебро) обладают в арабском языке многогранным значением, которое выходит за рамки чисто экономических значений денег сегодня. Как отмечает Барбара Кассин: «Язык — это не только средство общения, но и носитель культуры и своеобразного видения мира. Язык — это не просто разные способы обозначения одних и тех же вещей, это разные точки зрения на эти вещи... Понять это разнообразие — значит способствовать сохранению богатства мысли».
Деньги как знак социальных отношений
Абуль-Касим аль-Хусейн аль-Рагиб аль-Исфахани (ум. в 1040 г.), ранний мусульманский автор трудов по этике, заявляет:
«Аллах, слава Ему, постановил для них эту монету как знак от Него, превознесенного, чтобы человек платил ее тому, кому он доверяет приобрести благо, затем этот человек будет носить эту монету тому, кто исполнит его желание, и он будет брать зарплату, соответствующую выполненной работе, и если последний принесет этот знак или что-то подобное первому человеку, и попросит его о чем-то, в чем он нуждается, то он даст ему это. Таким образом, их дела будут организованы как нельзя лучше».
В данном контексте деньги возникают не как средство обмена по образцу бартера, а как механизм учета кредитов и долгов во времени. В том же ключе, что деньги — это прежде всего инструмент измерения, Аль-Газали указывает, что золото и серебро «были созданы для обмена, чтобы они были судьями среди людей, и знаком знания количества для оценки дохода».
Эти отрывки напоминают о двусмысленном утверждении Платона в «Государстве», что деньги — это «символ» обмена. Это означает, по крайней мере, два положения. В первом случае, деньги — это знак, который объединяет людей и, следовательно, укрепляет социальные отношения. Во втором случае, деньги — это знак признания, позволяющий оплатить право или получить благо. Эта идея встречается у Монтескье, который в книге под названием «О духе законов», пишет: «Деньги — это знак, представляющий стоимость всех товаров». Стало быть, деньги не рассматриваются сугубо в экономических рамках, как исключительно или преимущественно средство обмена. Это открывает путь к мультидисциплинарному подходу, согласно которому деньги – это элемент социальных отношений. Поэтому соответствующий анализ денег не может быть только экономическим. Деньги всегда необходимы для организации коллективной жизни. Деньги важнее и интереснее, чем это представляется в рамках экономических концепций.
В этой междисциплинарной перспективе деньги описываются более полно, чем просто средство обмена, — это более широкое средство приобретения прав не только ради покупки или продажи товара, но и как средство установления социальных отношений. Например, в исламской культуре махр (приданое) выражает не цену женщины, а ее значение для общины. То же самое относится и к дийе (компенсация за пролитую кровь), которая выражает не цену человека, потерявшего жизнь, а его значение для общины в интересах мира и примирения. В данном случае для оправдания такого рода прав используются верблюды. Количество — это свойство, возникающее из качества, а не наоборот. Не будучи примитивной практикой, соответствующей архаичному состоянию организации жизни в обществе, выражение прав махра и дия верблюдами — это идея, напоминающая нам, что качество не должно быть следствием количества. Господство расчета порождает замкнутую энтропийную систему, которая неизбежно ведет к беспорядку и самоуничтожению.
Деньги в эпоху Золотого века ислама, как мы видели, подразумевают не только средство обмена, а более широкий инструмент измерения и механизм социальной организации. В современной экономической трактовке, которая исходит из традиции мысли от Аристотеля до Адама Смита, уделяется основное внимание трудностям бартера и появлению денег исходя из частной инициативы, а значит, деньги и государство исключаются из экономического анализа под тем предлогом, что деньги по своей сути являются делом частных индивидов. Однако в исламской традиции деньги рассматриваются не только как инструмент счета, мера стоимости и средство обмена; они также считаются социальным конструктом. Аль-Рагиб аль-Исфахани и Аль-Газали указывают на арабское слово «alāmah» (знак), но указания на эту более широкое понимание денег еще у Платона – через греческое слово «σύμβολον» (символ), у Монтескье - через французское слово «signe», а у Зиммеля - через немецкое слово «Symbol». В каждом из этих случаев деньги - это общее благо, которое должно приносить пользу всему населению и не должно быть сосредоточено в руках очень небольшого меньшинства.
